Вверх
Главная 🞂 Артисты 🞂 Евгений Птичкин


Евгений Птичкин

🞀 Другие статьи

1 января 1986 г.

Евгений Птичкин

Пора-порадуемся или нет?

Евгений Птичкин

Заслуженный деятель искусств РСФСР композитор Евгений Птичкин много и успешно работает в кинематографе. На его творческом счету — музыка и песни к более чем семидесяти художественным фильмам. Среди них такие, как «Служил и два товарища», «Я — Шаповалов Т.П.», «Моя улица». «Любовь земная», «Судьба», «Особо важное задание», «Победа», и другие. Песни «Сладка ягода», «Ромашки спрятались», «Песня женщины», «Эхо любви», «Верит людям Земля», «Такой у нас характер», написанные Е. Птичкиным для фильмов и впервые прозву­чавшие с экрана, полюбились, стали популярными, обрели самостоятельную жизнь. Сегодня композитор Е. Птичкин размышляет о роли, значении и качестве современной киномузыки.

В необходимости этого разговора приходится убеждаться все чаще и чаще. О неблагополучном во многом состоянии киномузыки мы говорим давно — и на заседаниях комиссии композиторов при Союзе кинематографистов СССР, и в кулуарах, обмениваясь мнениями о только что увиденной картине. До сих пор звучит замечательная киномузыка Прокофьева, Шостаковича, Кабалевского, Дунаевского, Хренникова... Иные фильмы уж и не помним, а музыка звучит и песни поются. Хорошая была музыка, и кинематографисты умели ее использовать.

Как-то мне довелось беседовать с режиссером Г. Александровым, помню его рассказ о работе с композитором И. Дунаевским: какая творческая изобретательность и определенность больших художественных целей была в этой работе и потому какая глубина ее результатов. А кто не помнит задорную, лукавую песенку героя замечательного артиста Петра Алейникова из фильма И. Пырьева «Трактористы»? «Здравствуй. милая моя, я тебя заждалси» — два-три такта, несколько слов, и сразу сигнал времени, образ эпохи, народный характер.

Почему же о старых музыкальных фильмах мы чаще вспоминаем с ностальгическим вздохом, как о безвозвратно утерянном и невосполнимом? Разве добрые, плодотворные традиции не продолжаются сегодня?

Думаю, что спешить с однозначным отрицательным ответом на этот вопрос было бы неверно. Киномузыка сегодня обогатилась новыми современными средствами, приемами, красками. И композиторы теперь работают в кинематографе в значительно большем количестве, чем раньше, и какие композиторы?

Как пишут, скажем, Шнитке и Шварц, Свиридов и Петров, Эшпай и Баснер, Таривердиев, Фрадкин, Овчинников, Афанасьев и Дога, Канчели и Френкель, Гладков и Крылатов, Рыбников и Артемьев — да мало ли прекрасных композиторов работают сегодня в кино? Кстати замечу: жаль, что при этом незаслуженно забыты экраном Щедрин, Б. Чайковский, Каретников.

Я давно заметил: нет хороших фильмов с плохой музыкой. Есть плохие фильмы с хорошей музыкой.

И иногда настолько плохие, что даже самая блестящая мелодия не способна хоть как-то сохранить к фильму зрительский интерес. Чаще всего — и это главное — такой мелодии просто не находится в картине достойного применения, ею не могут как следует распорядиться Музыкальных фильмов сегодня немало, и все же нет среди них такого, что запомнился бы надолго, «пелся» в каждом из нас. В последнее время наметились две основные крайности в использовании музыки в кино. Либо ей отводятся функции эдакого незатейливого звукового фона, либо за недостатком драматургического наполнения музыкой «забивают» смысловые провалы, эмоциональные пустоты: ее звучание при этом назойливо, нескромно, неоправданно. И та, и другая формы существования музыки на экране губительны для ее авторитета, они, по существу, дискредитируют ее. Не стоит поэтому удивляться, сколь настойчиво композиторы, посвятившие себя кино, стремятся обеспечить своим работам самостоятельную «заэкранную» жизнь — добиваются, чтобы они звучали по радио и на телевидении, были записаны на пластинки.

Теперь настала пора разобраться: в чем же причина такого достаточно упрочившегося положения пасынка, какое композитор часто занимает в современном кинематографе? По своему опыту бывшего главного музыкального редактора «Мосфильма» я могу сказать с уверенностью: многое здесь зависит от главной фигуры в кинопроизводстве — режиссера.

Я бесконечно уважаю эту сложнейшую и действительно ведущую в кинематографе профессию и считаю, что режиссуре по праву должны подчиняться все выразительные средства. в том числе, конечно, и музыка.

Но вот как, к сожалению, иногда бывает... Иной режиссер приходит в музыкальную редакцию студии и заявляет с завидной откровенностью: я не знаю, какой мне нужен композитор, подскажите. Ему подсказывают, и он идет к композитору, сообщая ему так же простодушно: я не знаю, какая мне нужна музыка, лишите, какую хотите. Композитор, поборов недоумение, пишет музыку в соответствии со своими представлениями об идейном, эмоциональном содержании будущей картины, он выстраивает специальную музыкальную драматургию, где в чередовании тем, их композиционном построении, распределении акцентов выражены определенная мысль и образная система. Музыку эту записывают, и режиссер начинает монтировать ее с изображением. И вот что удивительно: здесь он уже не расписывается в своем незнании, не просит совета, не ищет помощи. Судьба музыки, трепетного создания,— в руках режиссера, а еще у него в руках ножницы. И он начинает уверенно резать фонограмму. Я смотрю готовый фильм и с удивлением слышу в его начале конец музыкальной темы, развитие которой я продумывал неделями. Где- то посередине экранного действия узнаю музыкальный финал, звучащий теперь под сурдинку в какой-нибудь важной драматической сцене. А в конце фильма на меня обрушивается средняя, кульминационная часть темы...

Кто учил вас так обращаться с музыкой? — спрашиваю режиссера. Никто, выясняется, не учил. Нет такого предмета — киномузыки — ни во ВГИКе. ни в других учебных заведениях, готовящих режиссеров. Мы, музыканты, уже устали говорить о том, насколько необходимо режиссерам знание музыкальной драматургии, решение о введении такого курса во ВГИКе принималось неоднократно Что мешает осуществлению этого решения? Ведь есть и квалифицированные специалисты-теоретики по этому вопросу, и сами композиторы готовы делиться со студентами-режиссерами своим практическим опытом.

Уходит старшее поколение мастеров, все меньше остается режиссеров. которым не страшно вверить свое детище. Что же ждет нас завтра? Увы. нынешняя ситуация с режиссурой не предлагает утешительных прогнозов. Я не хочу умалять достоинств отдельных режиссеров, которых отличают высокая творческая компетентность, знание всех основных участков кинопроизводства, несомненный талант, наконец.

Но это лишь единичные примеры. Все чаще приходится сталкиваться с представителями пугающе многочисленной армии постановщиков (молодых в основном, что удручает особенно), которые демонстрируют очевидную личностную и творческую несостоятельность. Я убежден: об общей культуре режиссера можно судить хотя бы по тому, как он обращается с музыкой. Приход к музыкальному редактору беспомощного «мастера», не знающего, какая музыка нужна ему в фильме,— еще полбеды. Все же человек ищет совета, глядишь, наберется опыта, интуиция поможет, талант возьмет свое.

Беда, когда начинают искать авторов музыки где-нибудь на эстрадах парков или в домашних салонах. Таким вот образом в киномузыке зачастую возникают люди случайные, люди, которые не являются композиторами, в лучшем случае они просто приличные профессиональные музыканты.

Спору нет. среди современных бардов и участников вокально-инструментальных ансамблей немало интересных, даровитых исполнителей. Их привлечение в кино иной раз бывает оправданным: скажем, песни Сергея Никитина в фильме «Москва слезам не верит» помогают созданию особой, камерно-доверительной атмосферы картины, а участие в фильме «Время отдыха с субботы до понедельника» рок-группы «Центр» придает действию необходимую социально-культурную достоверность. Сейчас на «Мосфильме» завершается работа над двумя фильмами, где авторами музыки выступают Юрий Антонов и Андрей Макаревич с группой «Машина времени». Хочу надеяться, что режиссерский выбор обусловлен здесь определенными и достойными художественными задачами.

Однако вот ведь какой парадокс получается, привлекая к работе в кино разнообразных эстрадно-музыкальных кумиров, не обедняют ли кинематографисты зрителя? Не слишком ли идут на поводу у непритязательных вкусов публики — вкусов, тон в которых задает сегодня не столько сама эстрада, сколько ее почитатели, часто приноравливающие современную музыку к своим запросам. Боюсь, нынешние «звезды» не вполне отдают себе отчет: не они чаще всего диктуют моду, это мода выбирает их. Когда-то Юрий Антонов впервые появился со своей гитарой и запел тихим, проникновенным голосом: его послушали и остались довольны — наш парень, простой, как мы, да и поем мы не хуже, когда настроение. И вот уже сколько лет прошло, все держится мода на «простого парня», и все поет Антонов про крышу дома, не решаясь переключиться, попробовать себя в новом художественном качестве, поставить перед собой более сложные задачи.

А вдруг не поймут, не примут, скажут: зазнался наш-то. Не потому ли и Алла Пугачева в последнем своем фильме «Пришла и говорю» так и не осмелилась подняться выше раз и навсегда «утвержденных» зрителем стандартов — не спела песни, в которой бы в полной мере раскрылся отпущенный ей талант.

Тревожит вот что: а не слишком ли подобострастно следует наше музыкальное кино за вкусами не самого высокого пошиба? А ведь речь идет об искусстве, массовая природа которого призвана содействовать прежде всего воспитанию высоких эстетических запросов зрителей.

Причем использовать здесь необходимо весь арсенал художественных средств, где одно из ведущих положений занимает, безусловно, музыка. Я вообще считаю, что музыка, и в частности музыка в кино, выполняет функции врачевания — это своего рода операция на сердце. Не доверят же никогда хирургическую операцию на сердце врачу-дилетанту! А музыку писать — пожалуйста?! Только сердце человеческое беречь надо, не допускать к нему экстатирующих юнцов, выкрикивающих псевдофилософские тексты под грохот децибелов. Сколько их, извивающихся, с воспаленными глазами и заунывными голосами, появляется в последнее время на экране. Их «забойные» шоу по идее должны бы были уязвлять достоинство уважающих себя зрителей — вся эта надрывная эстетика взята с чужого плеча, да и к тому же безнадежно устарела по фасону, так что выглядит жалко и убого.

Когда я вслух выражаю недоумение по поводу появления на экране такого рода «музыки», мне, случается, объясняют: у нас, мол, нет профессионалов-эстрадников, мастеров популярного жанра. Да неправда это?

Я уже перечислял композиторов, которые ярко работают в кино: будучи мастерами серьезной киномузыки, они с успехом проявили бы себя и в мюзикле, показав достойное умение и вкус, которых порой так не хватает музыкальному кино. Мне. например, очень импонирует опыт режиссера Евгения Гинзбурга в мюзикле «Рецепт ее молодости»: на мой взгляд, здесь во многом найден принцип сосуществования музыки и действия.

Выясняется, однако, и оборотная сторона проблемы: далеко не всегда даже поднаторевшие в жанре мюзикла режиссеры разборчивы в выборе музыкального материала. Существует расхожий «набор» композиторов, к услугам которых обращаются чаще всего, считая по какой-то странной инерции, будто лишь они знают это дело. Между тем многих авторов киномюзиклов порой совершенно невозможно отличить друг от друга.

Большинство из них пишет в манере, которую некогда предложил Геннадий Гладков в фильмах «Обыкновенное чудо» и «Собака на сене». Манера эта усвоена и тиражируется с успехом. Вот и выходит: «Пора-пора-порадуемся». А между тем радоваться-то здесь нечему. Безликий шлягер въедается в память миллионной аудитории, отравляя ее. заглушая все другие мелодии жизни. Я думаю, есть доля безнравственности в таком вот азартном стремлении методично внедрять в существование людей какую-нибудь бравую мелодию, которая проглатывается как дешевая карамелька. Это прежде всего безответственно — так относиться к искусству, к аудитории. Наш зритель, наш слушатель, я в этом твердо убежден, ждет встречи с искренним, простым и вместе с тем мудрым искусством, родившимся отнюдь не из одного только расчета на головокружительный успех. Быть может, это ожидание и дало толчок столь распространившемуся нынче в кино направлению «ретро», когда в картинах воскресают забытые или полузабытые мелодии, замечательные старые песни, чьи голоса доносят до нас аромат прошедших времен.

А какие голоса донесутся с экрана к нашим потомкам? Какой музыке суждено стать опознавательным знаком теперешних дней?

Фото С. Иванова

Больше статей...

Вам это может быть интересно!

Bronski Beat - возраст согласия

13/11/2017 11:41

Биография британского синти-поп трио Bronski Beat

Последнее интервью Аллы Гольцевой

11/10/2020

Интервью советской и российской поэтессы Аллы Гольцевой, взятое нашим сайтом незадолго до смерти Анны Николаевны, в котором она рассказала о своём знакомстве со студией «Ласковый май», и о том, как она стала её штатной поэтессой.

Интервью Сергея Бойко

21/09/2020 10:48

Интервью певца, продюсера, композитора и автора текстов Сергея Бойко для Диско Энциклопедии

Группа Ласковый май. Часть 23. Год 1994-й

27/06/2022 03:44

1994-й год в истории Ласкового мая. Альбом Юрия Шатунова Ты помнишь, суд Андрея Разина с мамой Горбачёва, интервью Владу Листьеву

Мы желаем счастья вам

01/01/1986

«Мы желаем счастья вам» - статья из журнала «Смена» от января 1986-го, посвящённая группе Стаса Намина.

Марина Хлебникова - запомните!

01/02/1992

Статья о начинающей эстрадной певице Марине Хлебниковой из журнала «Кругозор» за 1992-й год.

Больше статей...
фото Евгений Птичкин
Основная информация
Полное имяЕвгений Николаевич Птичкин
Дата рождения01 июня 1930 г.
Место рожденияМосква, РСФСР, СССР
Дата смерти28 ноября 1993 г.
Место смертиМосква, РФ
Жанры
Советская Эстрада

Музыка к фильму

Саундтрек

Творческая деятельность
Композитор

Страна
СССР


Россия


Сайт -