Ласковый май
25 августа 2017 г. 00:39:32
Ласковый май:
Советская «Фабрика грёз»
Андрей Разин - солист
«Разин в эти же дни пришёл ко мне домой…чтобы встретиться со мной и поговорить о работе дальнейшей. Я говорю: «Юрку не пускают». Он говорит: «ну давай я спою». Я не слышал его вокала, поэтому согласился. Говорю: «можно попробовать»… Он меня позвал, я приехал в Москву, тогда была студия «Рекорд» на Открытом шоссе, в бывшем ДК Метростроя, там мы начали пробовать с ним песню «Старый лес». Ну, конечно, ничего нормального из этого получиться не могло, но чудо-звукорежиссёр Толя Мешаев всё сделал» [1].
(Сергей Кузнецов)
4 июля 1988-го года Разин и Кузнецов вместе отправились в Москву. Там Сергей с удивлением узнал, что под именем Ласковый май в ЦПКиО им. Горького уже давно выступают какие-то мальчики, весело распевая песни с его первого альбома. Разин лишь коротко пояснил: «Так надо. Это чтобы началась раскрутка» [1]. К слову, Парк Горького на тот момент считался «рокерской» площадкой. Уговорить Стаса Намина пропустить Ласковый май на «его» сцену удалось тогда ещё начинающему тур-менеджеру Иосифу Пригожину, взявшемуся организовывать концерты разинского Мая.
По приезду Кузнецова, Разин первым делом организовал запись своих песен. Можно предположить, что какое-то время Андрей Александрович рассматривал возможность стать главным солистом Ласкового мая. Это может объяснять и его промедление с переводом Юры в Москву – на тот момент он ему просто был не нужен. К тому же, у московского «Мая» уже был свой Шатунов – его роль на сцене успешно играл Миша Сухомлинов.
От вокальных данных Разина, никогда не занимавшегося музыкой, Кузнецов пришёл в ужас. К счастью, профессиональное оборудование студии «Рекорд», за которым колдовал опытный аранжировщик Анатолий Мешаев, позволило сгладить большинство огрехов.
«Я послушал вокал Андрея Александровича и конечно был в шоке. Зачем я за это взялся? В то время не было программы Melodyne, которая всё исправит полностью, писалось насквозь, на TASCAM обыкновенный 8-канальный, ну кое-как записали ему несколько песен. Только, говорю, Андрей давай, договорились, это не Ласковый май, это Андрей Разин. Хорошо, хорошо, всё. Спустя некоторое время в киосках появляется эта запись: Ласковый май, третий альбом» [2].
(Сергей Кузнецов)
Ласковый май – 3 «Немного о себе»
В итоге были записаны две «армейские» песни Кузнецова: «Старый лес» и «Маскарад», а также «Вечер холодной зимы» и «Желаю счастья», которые раньше исполнял Костя Пахомов. Также в магнитоальбом вошёл инструментал «Немного о себе».
Альбом действительно получился несколько личным, в особенности песня «Гадкий утёнок», которая в чём-то описывала жизненный путь Разина – от бесправного детдомовца («гадкого утёнка») до племянника Горбачёва (то есть, «лебедя»). Автором песни стал аранжировщик студии «Рекорд» Сергей Бойко [8]. Таким образом, ещё в самом начале сотрудничества с Кузнецовым, Разин начал привлекать в ЛМ сторонних авторов.
Дмитрий Семенидо: «Первая песня группы Ласковый май, автором которой был не Сергей Кузнецов, это была Ваша песня «Гадкий утёнок»... Как получилось, что Ласковый май стал исполнять Вашу песню?
Сергей Бойко: «На самом деле, я эту песню писал для себя. Эту песню знали уже все музыканты - мои друзья. То есть они даже включили эту песню в свой репертуар. И она была немножко в другой аранжировке. А я, записывая эту песню на студии, уже прописал вокал, уже свёл даже эту песню... Мне очень жаль, что не сохранилась фонограмма этой песни с моим голосом... Хотя на минусе, под который потом пел Андрей звучит мой голос. Там звучит фраза: «Ты на меня ни капли не похож!» (поёт)... Это мой голос. Это был полностью мой минус, который Разин просто забрал для записи себя. Он пришёл на студию в тот момент, когда мы готовили сведение, зашёл в комнату, услышал эту песню и сказал:
«О! Какая песня! Это же песня про меня!».
Я говорю: «Да ладно, это моя песня».
Он говорит: «Да не-е-ет, она про меня, ты чё!».
Я говорю: «Да как это про тебя, это моя песня и всё».
«Да ладно, ты ещё тысячу таких песен напишешь!».
Я говорю: «Ну, тысячу-то я не напишу, но всё-таки...».
«Ну а что, ты её потом не сможешь петь что ли?».
«Ну, конечно смогу...».
«Ну, вот и пой! А я её буду петь...».
И такой... зовёт какого-то парня, это, видимо, помощник его и у того большой почтовый мешок. И говорит:
«Вот тут деньги, возьми сколько тебе надо».
Я такой в шоке в полном... Передо мной открывают мешок, и он полный денег. Видимо, это и сработало. Соблазн... Как говорится, дьявольский взгляд на вещи... Я говорю: «А сколько можно взять?»
«Ну вот сколько двумя руками возьмёшь, это всё будет твоё».
Это как игра какая-то, как в казино есть какие-то конкурсы всевозможные... Я засунул руки в мешок, взял кипу денег, я даже не считал сколько и забрал эти деньги. И отдал ему фонограмму, он просто дальше её записывал. Я посчитал потом, в пересчёте на сегодняшние деньги это было около $3000... доллар тогда стоил 50 копеек. Для меня в тот момент это был хороший бонус. Он мне помог нормально чувствовать себя в Москве. Я продолжал жить на эти деньги и семье помогать»...
(Из интервью Сергея Бойко для Диско Энциклопедии).
Магнитоальбом «Ласковый май-3» был готов ранней осенью и выпущен в октябре 1988-го года под рабочим названием «Немного о себе». Кроме того, на студии «Рекорд» были заново переписаны первые два альбома – на более современных синтезаторах и без шумов. Правда, порядок треков с оригинальными оренбургскими записями не совпадал.
Москва
До сентября, пока Юра Шатунов оставался в Оренбурге, Ласковый май представлял собой довольно странный проект, деятельность которого состояла из концертов «левого» Шатунова - Миши Сухомлинова, а также выступлений Андрея Разина и Кости Пахомова, который тоже переехал в Москву. Стоит отметить, что Сергей не собирался забирать Костю, в Столицу - его пригласил Разин. Таким образом, роль Комбинатора в жизни Пахомова не была исключительно отрицательной, как это теперь пытаются представить Костины фанаты на интернет-форумах.
«Если бы не Андрей Александрыч, Пахомов бы до Москвы не добрался, он должен быть благодарен Разину за это» [3].
(Сергей Кузнецов)
Ещё летом у них сложился успешный тандем – в начале каждого концерта Костя первым выходил на сцену, «разогревая» толпу, затем в рукоплещущий зал врывался Разин, чьи вокальные данные заметно уступали «оренбургскому скрипачу» и поэтому остро нуждались в хорошем «разогреве». Нельзя сказать, что Костю радовала такая роль, но до поры до времени он был всем доволен.
«Пахомов поехал на север, Кудряшова отправил на Дальний восток… Там Кудряшов сам стоял на сцене и пел под шатуновскую фонограмму. У меня в Хабаровске живёт моя подруга, с которой мы учились три года вместе. Она там в институте работала. И звонит мне: вот Ласковый май, а где же Серёжа? Тут какой-то выступает совсем не тот, совсем не Шатунов. Кто это выступает? И Кудряшов оттуда привёз буквально мешок денег» [11].
(Валентина Алексеевна Кузнецова)
На этом фоне переезд Шатунова в Москву выглядел как вопрос далекого будущего. Ласковый май уже работал и прекрасно обходился без «Лоретти из Акбулака» [3].
Впрочем, официальный перевод детдомовца из Оренбурга в Москву был задачей почти невыполнимой. Во-первых, «государственным» детям полагался опекун. Во-вторых, сирот с периферии в Москву не переводили, так как по советским законам, по окончании детского дома государство должно было предоставлять им квартиру.
Разин всё же пытался организовать переезд солиста через свои связи в Министерстве Образования (рано или поздно потребовалась бы запись новых песен с вокалом Шатунова), но непробиваемая Валентина Тазекенова тоже не спешила расставаться с Юрой. Спросив лишь однажды: «ты бы хотел учиться в Москве?» и получив отрицательный ответ, она закрыла вопрос навсегда, даже не объяснив Юре где учиться, с кем и почему [3].
«...Андрей Разин сделал все возможное и невозможное, чтобы мальчика от нас забрать. Я верила Андрею, он говорил, что собирается устроить Шатунова в училище Гнесиных, где сохранят и разовьют его голос. Мы думали: и вправду Юра будет в Гнесинке чуть не сыном полка...А вышло, что Разин стал импресарио группы и начал заколачивать на Юре деньги. Не подумайте, что я против современной музыки, против рока - нет, я сторонник. Но единственное мое опасение и забота: НАДО МАЛЬЧИШКУ ВЫРАСТИТЬ. Чтобы он встал на ноги, хорошим человеком стал. Не надо его голос выжимать - надо думать, каким человеком он станет... Не дай бог, завтра с ним что-то случится, и у него пропадет голос - кому он будет нужен? Разину? Еще кому-то? А ведь у него нет ни отца, ни матери... Музыкального образования он не получит, специального тоже, а избалован будет жизнью не знаю как...» [7].
(Валентина Тазекенова)
Отпросившись на несколько дней в Оренбург, Кузнецов зашёл навестить старого друга. Услышав о том, что Сергей теперь в Москве и работает музыкальным руководителем Ласкового мая, Шатунов высказал горячее желание поехать в Столицу вместе с ним. Недолго думая, он написал Валентине Ивановне письмо и, оставив его у неё в кабинете, уехал с Сергеем и его мамой ночным московским поездом - абсолютно нелегально [1]!
«У меня были сомнения, поэтому я решила поехать с ним, чтобы увидеть ситуацию самой – где, что и как там... Это было третье сентября. Рафаэль, я и Серёжа. У нас было сначала три билета взято. А когда Юра решил ехать, ему дали билет в другом вагоне. Ну, мы приехали в Москву, у Разина вот такие глаза были (показывает), он был очень недоволен. Я поняла, что он хотел весь Ласковый май сам перепеть – безголосый причём. Ведь это аппаратура вытягивала его голос. Я поняла, что он именно сам хотел стать звездой вместо Шатунова. Но уже Шатунов был в Москве, ничего не поделать ему» [11].
(Валентина Алексеевна Кузнецова)
9 сентября 1988-го года Юра сошёл на перрон Казанского вокзала, где оренбуржцев встречал Разин. Увидев Кузнецова с ребёнком, Андрей был в шоке: над ними нависла уголовная статья за похищение ребёнка! Чтобы избежать проблем, он в тот же день отвёз Юру в московский интернат №24, где его приняла заведующая учреждением Галина Фёдоровна Венедиктова.
«Когда я вошла я увидела чернявого парня, неумытого, неодетого просто. Даже не знаю, такого сейчас на улицах не встретишь. И почему-то он всегда тёр глаза. Думаю, в чём же дело, оказывается, он в поезде забыл умыться» [4].
(Галина Венедиктова, директор интерната №24 1985-1989)
«Это был щуплый, забитый такой мальчик, дикий, вот волчонок прямо, Маугли чистой воды. Ему даже не во что было одеться. Я вот помню, что чёрную майку просто отдал ему, переодели его, потому что в лохмотьях, которых он был, конечно невозможно было» [4].
(Алексей Мускатин, продюсер)
По одной версии, так быстро оформить перевод помог заместитель министра образования - Генрих Дмитриевич Кузнецов. По другой – Алексей Мускатин из Фрунзенского райкома ВЛКСМ. Когда Разин появился в райкоме с Шатуновым, там были очень удивлены, ведь до этого он месяц выдавал за него Мишу Сухомлинова!
«Ну, я была не в восторге… Мальчишки находились… двухкомнатная квартира была, в одной комнате был просижен диван, кресло было тоже продавленное, ребята спали на полу от стенки до стенки. Без простыней, просто матрасы кинуты, пальтушки под головы. Вот это я увидела. Тогда был Кудряшов у него директором. И я видела, что всё это не очень чисто и не очень на высоком уровне... Ночевала я в этой же комнате, где они размещались, ложила сумку под голову, он даже не соизволил меня устроить где-либо. На трёх стульях и сумка моя под головой» [11].
(Валентина Алексеевна Кузнецова)
В интернате №24 Юра только числился. Сначала он жил у Разина дома, а все остальные музыканты ютились в одной крохотной комнатушке [11], затем, когда появились первые заработки, для главного солиста была снята отдельная квартира, где он жил со своим интернатским другом Сергеем Серковым [9]. Официальным опекуном Шатунова стала Галина Венедиктова, неофициальным - администратор группы Аркадий Кудряшов. Его мама и брат приняли Юру в семью. Вместе они придумывали сценические костюмы Шатунова: немыслимое сочетание «варёной» джинсы, сияющих заклёпок и значков. Кудряшов следил за тем, чтобы его юный друг вовремя укладывался спать и делал уроки [3]. Подобной опеки над остальными участниками группы не было, таким образом, с самого начала своего пребывания в Москве, Юра находился на более привилегированном положении. Остальные ребята жили на общей съёмной квартире в Беляево [1] и на свои выступления приезжали на метро [9].
Вагонная раскрутка
Но мало было записать альбомы и создать коллектив. Заработать на них в стране, где не работает авторское право, было совершенно невозможно. Ни о каких гастролях, выступлениях на радио и телевидении тоже не могло быть и речи. По всем критериям сиротское творчество Сергея Кузнецова было 100% неформатом!
По словам Андрея Разина, раскрутить Ласковый май ему помогла авантюра с железнодорожными поездами [5]. Как уже помнят читатели, впервые Андрей услыхал «Белые розы», направляясь в Шостку за крупной партией аудиокассет для группы Мираж. Эти кассеты (по словам Разина, их был миллион) Мираж так и не увидел, зато их увидел Ласковый май.
Ещё в бытность колхозного снабженца Разин получил от колхоза крупную сумму денег на покупку немецкого силосоуборочного комбайна. Однако комбайн знаменитому колхозу имени Свердлова выделили бесплатно - из Госрезерва, и деньги остались у Разина [6]…
Целых три дня Апрелевский завод работал только на Ласковый май, записывая на кассеты альбом «Белые розы». Затем вагон кассет прибыл в Москву, где Разин пристроил их в подвалах ДК Железнодорожников у Казанского вокзала. Оттуда их разносили бригадирам поездов дальнего следования. На Комсомольской площади стояло сразу три вокзала, что было очень удобно – из Москвы «Белые розы» разъезжались до самых до окраин! [6]
Дорога до отдалённых уголков СССР могла занимать больше недели, и всё это время по принудительной вагонной трансляции, проводники гоняли только песни Ласкового мая. Периодически песни прерывались объявлениями о том, что кассеты группы можно бесплатно получить у проводника. Так, без радио и телевидения, страну накрыла «ласковомания»!
Однако экс-ударник группы Сергей Серков не подтверждает правдивость этой захватывающей истории.
«Андрей... утверждает, что для раскрутки группы он покупал коробки аудиокассет с песнями «Ласкового мая» и отдавал товар проводницам железнодорожных поездов. Те, в свою очередь, распространяли продукцию среди пассажиров. Это вранье. Подобная практика существовала у группы «Мираж». «Май» стал популярным благодаря только что образовавшимся пиратам. Так что Разину ничего не пришлось делать для раскрутки ансамбля, ему даже не требовалось вбухивать деньги в рекламу. Оставалось только косить бабло» [9].
(Сергей Серков)
Первые гастроли
Вскоре начали поступать первые звонки. Будущий депутат Госдумы РФ, а тогда 2-й секретарь Фрунзенского райкома Комсомола Алексей Митрофанов выдал ЛМ паспорт коллектива, благодаря которому группа была приписана к концертно-зрелищному объединению «Москва» при Москонцерте.
В качестве места первых гастролей Разин называет город Алма-Ата, а также дату первого выступления: 20 сентября 1988-го. Группа давала по три концерта в день в течение десяти дней [5]. Такой изнуряющий режим работы стал настоящим испытанием, однако и первая прибыль была просто баснословна – директор стадиона просто поделил выручку пополам!
«Никто не был готов к такой ошеломительной популярности. Милиция не справлялась с публикой, солдаты оцепили весь стадион, мы как в военное время туда залазили в этот стадион, и я понимал, что творится уже с Россией». [5]
(Андрей Разин)
Сергей Кузнецов называет другое место: города Барнаул и Йошкар-Ола, октябрь 88-го. Условия были чудовищными – 7 концертов в день в течение десяти дней! [1]
Благодаря «вагонной раскрутке» Маю удалось обойти «эстрадную мафию». Всенародная популярность распахнула перед группой все двери!
18 ноября о Ласковом мае впервые написали во Всесоюзной прессе - в «Комсомолке» вышла статья «Юркины гастроли», а с 10 по 12 декабря группа вышла на большую сцену, приняв участие в «Международной дискотеке», которая проходила в спорткомплексе «Лужники».
«..В суровом декабре «Ласковый май» участвовал в программе «Международная дискотека» в Лужниках. Все выступления этого «шоу» проходили под фонограмму. Ну все-таки дискотека, а не концерт. Но, честно говоря, лучше насладиться услугами домашней стереосистемы, нежели тратить время на созерцание неуклюжей имитации. Сегодня, когда резко возросли требования к профессионализму и качеству, необходимо запретить фонограмму как разновидность откровенной профанации, или... продавать билеты в 3-4 раза дешевле, чем на «живой» концерт. А то знаете, как-то неловко становится, когда звучит гитара, а нерасторопный музыкант еще не успел брякнуть по струнам» [10].
(«Сельская молодежь»)
Новые участники
Ещё до приезда Шатунова в Москву, Разин сформировал первый фонограммный коллектив [3], солистом в котором был Миша Сухомлинов (ради гастролей он бросил учёбу в школе), клавишником - Арвид Юргайтис, ударником – Сергей Ленюк. Также в нём были Андрей Шишкин, Андрей Грозин и Игорь Анисимов, приехавший в Москву из Днепропетровска.
На студии «Рекорд» Андрей познакомился с братьями Куликовыми из Кемерово, а также позднее привёз со Ставрополья братьев Гуровых – своих земляков. В Ленинграде он «завербовал» сына популярнейшего тогда в СССР певца-эмигранта Вилли Токарева - Антона, который до этого подрабатывал фельдшером скорой помощи…
«При первой встрече я задал Андрею Разину вопрос: а сколько будет моя зарплата? Он говорит: ну, тысячу рублей тебя устроит? А я тогда получал 120 рублей, работая на скорой помощи. Я говорю: да. Это в месяц? Он говорит: за концерт. Я говорю: а сколько концертов? Он отвечает: а я не знаю, 20-30 в месяц. И тут я понял: а неплохо быть артистом!» [4].
(Антон Токарев)
Также на «Рекорде» Разин познакомился с 19-летней начинающей певицей Натальей Грозовской. К тому времени она уже была известна, как исполнительница песни «Шаман», написанной Юрием Чернавским. Случайное знакомство с Андреем закончилось приглашением на гастроли вместе с Ласковым маем.
На концертах группы она обычно исполняла песню «Дискотека». Также в Мае начинала Вика Жукова, позднее Цыганова (её муж Вадим Цыганов некоторое время работал концертным администратором Разина) и Влада Базельцева aka Влада Московская. Её муж Владимир Хозяенко работал в группе звукорежиссёром.
Во время гастролей в Киеве на местном базаре Разин познакомился с Олегом Крестовским.
Сергей Кузнецов «ковал» кадры не менее активно. Вслед за Шатуновым он перевёз в Москву из оренбургского детского дома Сергея Серкова.
«От Шатунова не было вестей несколько месяцев. Меня к тому времени уже отчислили из школы, и я поступил в строительное ПТУ. Учился на слесаря промышленного оборудования, думал в будущем стать наладчиком станков. Мать к тому времени умерла, отец постоянно пребывал подшофе, да мы с ним практически не общались. Про нашу интернатовскую группу я начал постепенно забывать…» [9].
(Сергей Серков)
Следом за Серковым в Москву переехали два акбулакца. После того, как Тазекенова уволила Кузнецова, принципиальный Слава Пономарёв тоже ушёл из интерната и вернулся в Акбулак. В тамошнем детском доме он вместе с Сашей Прико и Игорем Игошиным создал самодеятельный ансамбль [3]. Реальные кадры приезда в Москву этих двух ребят 3 января 1989-го года можно видеть в документальном фильме «Почём нынче ласковые».
В самом конце 88-го года Слава тоже присоединился к Ласковому маю во время гастролей в Ленинграде, заняв место за клавишами [1]. Окончательно в Москву он переехал 11 февраля. Помимо детдомовцев, Сергей Кузнецов пригласил в группу своего соседа – гитариста Рафаэля Исангулова, который когда-то принимал участие в его первой группе и недавно вернулся из армии. Так сформировался второй, самый известный, «золотой» состав. Именно с ним по стране разошлись первые плакаты и календарики Ласкового мая!
Директором группы (а позднее и студии) стал 21-летний казах Рашид Дайрабаев - выпускник культпросветучилища и студент пединститута имени Крупской. Администратором - Аркадий Кудряшов, с которым Разин работал ещё в «Мираже». Даже для мамы Сергей Кузнецова - Валентины Алексеевны нашлась должность! Она должна была пересчитывать афиши, которые ударными темпами для Мая печатала типография.
«Он меня взял на работу к себе - Разин. Я у него подсчитывала афиши. Он тогда занимал… офис у него был – здание, где комсомольская организация размещалась и переехала, и это здание подлежало ремонту. Вот в этом здании у него был офис. Две маленькие комнаты запылённые – никто никогда не убирал в них и зал – такой небольшой актовый зал, там уже ничего не было, там крыша была проломлена, и когда дождь шёл, вода лилась. А я сидела в сторонке, и весь угол завален был у него афишами. Афиши всякие – там он сфотографирован, ещё кто-то, вот я сидела, считала, пригласительные на концерты подсчитывала… Он даже мне оформил книжку трудовую. Но я была настороже, поговорила с Серёжей… А Серёжа в это время был с Сухомлиновым в Средней Азии, в Ташкенте на гастролях. И он мне звонит с тревогой такой, у него был тревожный голос: «Мама, нам надо уезжать». Я говорю: «Серёжа, подожди. Приедешь, разберётесь, вникни во всю обстановку, может быть, всё уладится». Уедет он – они будут делать левый «Ласковый май», деньги зарабатывать, а он что будет делать в Оренбурге? Серёжа приехал, денег мне дал и устроил меня в гостиницу на одну ночь, где-то на окраине Москвы. Разин говорит: «ну, Валентина Алексеевна, у нас всё хорошо, а вам, наверное, надо поехать домой»… Вот так у меня сложилось мнение о Разине. Я поняла, что Серёжа попал да не туда» [11].
(Валентина Алексеевна Кузнецова)
Но это лишь малая часть тех, кто когда-либо принимал участие в Ласковом мае! Время от времени на различных ток-шоу появляются всё новые экс-участники коллектива, перечислить их всех нет никакой возможности.
Ласковый май - 4 «Разбитая любовь»
В самом конце 1988-го года у Ласкового мая вышел четвёртый магнитоальбом, на котором не было песен ни Разина, ни Шатунова, ни Пахомова. Новыми солистами группы на короткое стали братья Куликовы, позднее известные, как группа «Суровый февраль»!
В предыдущих версиях Диско Энциклопедии один из авторов назвал Суровый февраль «жалкой и ничтожной группой». Сейчас самое время принести извинения. Конечно вокальные данные Куликовых уступали Шатуновским, а тексты и музыка иногда звучали провинциально и не всегда профессионально, но ребята были безусловно талантливы. Они сами писали и музыку, и слова, и в творческом плане были очень плодовиты. К примеру, на альбоме Ласкового мая «8 марта» есть песня Андрея Разина «Мне больше не нужно», звучание и текст которой практически неотличимы от кузнецовских шлягеров, однако автором слов и музыки был Юрий Куликов. Когда же Сергей Кузнецов покинет группу, Юрий во многом возьмёт на себя роль поэта и композитора. Его музыка звучит в таких известных шлягерах, как «Дядя Миша», «Красный лимузин», «Пишут, пишут».
Песни братьев Куликовых были намного ближе к шансону, чем к диско. Сиротская тема в них ещё более утрированна. Подавляющее большинство текстов было о несчастной любви.
Песня «Мне больше не нужно» впервые прозвучала именно на этом альбоме в исполнении Юрия Куликова. Сравнивая её аранжировку с более поздней разинской, стоит отметить больше шероховатостей, которые позднее были сглажены. Есть отличия и в тексте, например: «оставь другим, пусть будет им приятно» вместо «оставь другим, они так будут рады». Также, с точки зрения текста, интересна песня «Милая мадам» Виктора Куликова, посвящённая любви советского парня к иностранке и неминуемой разлуке с любимой.
Позднее братья получат известность как группа «Суровый февраль», выпустив за 4 года целых 8 альбомов. Сотрудничество с Разиным не прошло для Куликовых даром - помимо названия их группы (Суровый февраль - это Ласковый май наоборот), оно задало направление их дальнейшему творчеству - сиротская (намного больше, чем у Мая) лирика и щемящие мелодии. Вообще, под соответствующее настроение «Февраль» звучит ничуть не хуже, чем «Май»!
Наибольший успех песни группы будут иметь пару лет спустя, когда в Суровый февраль придёт более профессиональный вокалист Степан Бушмакин. В 91-м году Виктор Куликов примет участие в проекте «Калина Красная».
К сожалению, с годами творчество братьев Куликовых будет забыто. Статья из Википедии, посвящённая группе, была удалена с комментарием «Недогруппа. Значимость не показана». С Диско Энциклопедии она удалена не будет никогда.
Источники
1. Интервью Сергея Кузнецова, 2016-й год
2. Ласковый май: «Человек и закон», 2013-й год
3. Книга Сергея Кузнецова «Ты просто был», 1991-й год
4. Фильм «Шипы белых роз», 2013-й год
5. Фильм Василия Пичула «Мой ласковый и нежный май», 2004-й год
6. Андрей Разин: «В гостях у Дмитрия Гордона», 2012-й год
7. Юрий Шинкаренко - «Бойся банта на шее», Оренбург-Москва, 1989-й год
8. Видео-интервью Сергея Бойко для Диско Энциклопедии, 2020-й год.
9. Ирина Боброва, «Не ласковый май», MK.RU, 17 марта 2006 г.
10. Александр Каспаров, «О "Ласковых маях"», «Сельская молодежь», №5, 1989-й год
11. Видео-интервью Валентины Алексеевны Кузнецовой.
| Полное имя | Юрий Шатунов, Сергей Кузнецов, Андрей Разин, Конст |
| Место основания | Оренбург, 1986 год |
| Годы активности | 1986 - 1992, 2009 - по наст.вр |
| Жанры | Диско Перестройки Русский Поп |
| Творческая деятельность | Группа |
| Страна | Россия  СССР  |
| Участники | Александр Прико Андрей Гуров Андрей Кучеров Андрей Разин Антон Токарев Арвид Юргайтис Вика Цыганова Виктор Куликов Влада Московская Владимир Шурочкин Вячеслав Пономарёв Игорь Анисимов Игорь Игошин Константин Пахомов Михаил Сухомлинов Наталья Грозовская Олег Крестовский Рафаэль Исангулов Сергей Кузнецов Сергей Ленюк Сергей Серков Юра Орлов Юрий Гуров Юрий Куликов Юрий Шатунов |
| Сайт | - |
