06 июля 2017 г. 00:05:18

Дмитрий Семенидо

Константин Пахомов

Константина Пахомова можно назвать одним из самых загадочных участников Ласкового мая! Он не только стоял у истоков группы, но и был одним из тех немногих, кто там действительно имел музыкальное образование. Но выпустив два сольных альбома и снявшись в кооперативной мелодраме «Влюблённый манекен», Пахомов на годы исчез с телеэкранов. До сих пор о нём известно очень мало. Ходят слухи, что Константин занимается бизнесом по продаже мороженого, а ещё служил в разведке в двух Чеченских войнах. Но подтвердить или опровергнуть их некому. В отличие от остальных экс-Маевцев, Костя не показывается ни в Интернете, ни на ток-шоу Малахова. В этой статье (не претендующей ни на полноту, ни на объективность), мы постараемся собрать воедино имеющуюся информацию об этом таинственном артисте!

О ранней биографии Кости известно мало. Родился 13 января 1972-го года в городе Оренбурге. В отличие от многих других участников «Ласкового мая», сиротой не был. До знакомства с Сергеем Кузнецовым успел закончить музыкальную школу по классу скрипки и попеть в школьном ансамбле [1]. А знакомство это состоялось как нельзя вовремя…

В ту счастливую пору – весной 1988-го года, Май был ещё оренбургской группой, а Андрей Разин – никому не известным администратором группы «Мираж», выдающим себя за племянника Горбачёва. Уже был записан первый альбом «Белые розы», который, разойдясь по Оренбуржью, принёс группе первую… нет, ещё не популярность - известность. Потом коса нашла на камень, Сергей Кузнецов из интерната был уволен, с Юрой Шатуновым ему видеться запретили, и группа осталась без солиста.

Обосновавшись в Доме пионеров Промышленного района, Сергей работал над вторым альбомом Ласкового мая, однако работа не клеилась. С Юрой он успел записать только одну песню - «Медленно уходит осень», кто исполнит остальные было решительно непонятно. В этот непростой момент судьба свела его с Костей…

По другой версии, в Доме пионеров Костя оказался из-за того, что у их самодетяльной рок-группы сломалась аппаратура, и им надо было где-то репетировать. Так или иначе, знакомство состоялось именно там, после чего Пахомов стал новым солистом Ласкового мая.

Записав с ним песни «Желаю счастья», «Цветы» и «Вечер холодной зимы», дожидавшиеся своего часа уже несколько лет, Сергей быстро закончил второй альбом, получивший неофициальное название «Лето обмануло нас». Юре Шатунову в нём принадлежал лишь первый трек, остальные пять исполнил Костя. Последним был красивый синтезаторный инструментал «Немного о себе».

Но поскольку публика уже знала, что солист Ласкового мая – Шатунов, потребовались разъяснения. Во вступлении чей-то голос объяснял сложившуюся ситуацию: «Юрий Шатунов не смог работать с Кузнецовым, так как дальнейшая работа была невозможна вследствие отрицательного отношения директора школы-интерната №2 города Оренбурга к их совместному творчеству».

Из автобиографической книги Кузнецова «Ты просто был» видно, что Костя вызывал у Сергея Борисовича противоречивые чувства – с одной стороны, Кузнецов высоко ценил профессионализм, с другой – человеческую искренность. Видя, как Костя «работает на публику», с улыбкой принимая цветы за песни, написанные для Шатунова (на живых концертах ему приходилось исполнять и «Белые розы», и другие песни с первого альбома), Сергей всё больше убеждался – сотрудничество это лишь временное, и когда придёт время, Костя перешагнёт через него и пойдёт дальше.

Для Кузнецова, как для автора, было очень важно, кто будет исполнять его песни.

И когда Пахомов пел песни, написанные для Юры, их автор переживал глубокий внутренний конфликт, который безусловно сказывался и на отношении к Косте.

Но поддерживать Костю Сергей не спешил, рассудив, что если это талант, он и сам пробьёт себе дорогу.

В мае 1988-го Кузнецову поступило предложение от Оренбургской филармонии: выступить на фестивале «Русское поле», концерты которого должны были проходить в разных городах. Тексты Ласкового мая были официально «залитованы» отделом культуры облисполкома, но даже просьбы чиновников от культуры не смогли убедить грозную Валентину Тазикенову отпустить Шатунова на гастроли.

В результате, Кузнецов отправился выступать с Пахомовым. Однако судя по книге «Ты просто был», Сергей с самого начала рассматривал это сотрудничество только как временное, и Ласкового мая с единственным солистом Костей Пахомовым не представлял и не хотел.

Вероятно, именно тогда Костя успел поработать и диск-жокеем [2] - на всё той же дискотеке Дома пионеров, где тогда официально работал Сергей Кузнецов. В тот момент было ещё неясно, как сложится дальнейшая судьба Ласкового мая. Возможно, Кузнецов и Пахомов записали бы вместе и следующий альбом, который обратил бы на них внимание какого-нибудь московского продюсера (в конце 80-х это слово уже входило в обиход), а быть может Сергей нашёл бы нового солиста. Что до Юры Шатунова, то он так и остался бы доучиваться в Оренбургском интернате №2, втайне мечтая стать профессиональным хоккеистом. Но судьба распорядилась иначе…

Андрей Разин

В июне 88-го, Андрей Разин был командирован от студии «Рекорд» в Шостку для закупки магнитной ленты. Случайно услыхав в поезде голос Шатунова, он с большим вниманием расспросил соседа по купе про «оренбургского самородка», затем сошёл на первой же станции и вернулся в Москву, где оформил командировку в Оренбург…

Тряся командировочным листом с печатью Министерства Культуры СССР (студия «Рекорд», где он числился, действительно была приписана к Минкульту), Разин воспользовался советской «вертикалью власти», при которой периферия всегда боялась Центра. Его кипучая энергия и решительные действия сплотили то, что, казалось, уже вернуть невозможно. Отступила и Тазикенова, позволив Юре снова выступать…

Но пока с Разиным в Москву уезжал только Кузнецов. Оформить перевод Шатунова было не просто, а Костю Сергей брать не захотел. Пообщавшись с Пахомовым, Разин пригласил его сам.

Таким образом, роль Андрея в судьбе Кости не была целиком отрицательной, как стремятся теперь это представить. 16-летнего оренбургского девятиклассника ждали первые площадки страны и всесоюзная слава, которой он никогда не узнал бы в одиночку. Вплоть до сентября 88-го, когда в Москву перевезли и Юру, Костя был единственным солистом теперь уже московского Ласкового мая!

Но и Разин не собирался заниматься развитием Кости, на этот счёт у него были совсем иные планы…

После перевыпуска двух магнитоальбомов ЛМ, записанных уже в чистовом варианте на студии «Рекорд», Андрей вплотную занялся тем, для чего и затеял переезд Кузнецова – записью своих песен под маркой уже хорошо раскрученного Ласкового мая. Поначалу Сергей Кузнецов был против того, чтобы Разин становился солистом Ласкового мая, но зависящий от него во всём, основатель группы теперь имел всё меньше прав на собственное мнение...

Не имея музыкального слуха, Разин имел отменный коммерческий нюх и прекрасно понимал, что если сам он как певец не интересен никому, то вместе с Ласковым маем его всегда будут принимать на ура!

В третьем магнитоальбоме ЛМ, увидевшем свет в октябре, все пять песен исполнял Разин, заодно перепев Костины «Вечер холодной зимы» и «Желаю счастья».

Осенью 1988-го Костя дал своё первое интервью, уже как солист Ласкового мая. В нём он пообещал корреспонденту газеты «Комсомолец Донбасса», что не расстанется с Ласковым маем «как бы ни сложилась жизнь» [3].

Но жизнь сложилась иначе. За целый год тяжёлой и изнуряющей работы для Кости была записана всего одна-единственная песня «Холодный берег», вошедшая в альбом «Восьмое марта». На остальных альбомах, равно как и на большой подарочной пластинке Мая, выпущенной лейблом «Мелодия», не было ни одной Костиной песни. Его основной ролью в Ласковом мае был «разогрев» публики перед выступлениями Разина. Для амбициозного подростка роль жалкая и унизительная…

Но не стоит винить в этом одного Разина. Как известно, Сергей Кузнецов хотел видеть солистом Ласкового мая только Юру Шатунова, и все новые песни писал только для него (даже Разину доставались только тексты, которые не подошли Юре - вроде «Старого леса» и «Маскарада»). Что-то писать для Пахомова (хотя это была его обязанность), у него не было ни малейшего желания. Впрочем, творческое сотрудничество Сергея Кузнецова и Андрея Разина было недолгим. Выяснение, кто главнее – администратор или композитор вылилось в шумный уход Кузнецова из группы вместе с остальными музыкантами оренбургского состава. Однако главные солисты – Костя и Юра (и примкнувший к ним Сергей Серков) остались с Разиным. Группа была на пике популярности, и неясная перспектива работать в группе «Мама» их не прельщала.

Лишившись покровительства Сергея, Костя довольно быстро столкнулся с Разиным. Но стоило ему показать характер, как Андрей практически перестал выпускать его на сцену. Доходило до курьёзов - на гастролях по Белоруссии на вопросы, почему не слышно Кости, Разин отвечал, что того забрали в армию, хотя Косте на тот момент было ещё 17 лет [5]!

Но это то, что лежит на поверхности. Более детальную картину воссоздаёт интервью [5] газете «Комсомольское племя» от ноября 1989 года, которое проливает свет на то, что же стало «последней каплей» в решении Кости покинуть группу.

По словам Пахомова, летом 89-го года он собирался поступать в музыкальное училище, поделившись своими планами с Разиным. Переход одного из главных солистов ЛМ из артистов в студенты был чреват его потерей для искусства группы, и Андрей попытался этому воспрепятствовать. Узнав, когда проходят вступительные экзамены, Разин на эти дни отбыл вместе с Костей на гастроли, убедив юношу, что испытания начнутся только через месяц. Очевидно, участники Мая уже настолько привыкли, что Разин может решить за них любой вопрос, что отвыкли действовать самостоятельно. За это Костя жестоко поплатился. Не в силах простить предательства своему, как он считал, другу, Пахомов ушёл из группы.

К концу года место Кости в ЛМ займёт другой «красавчик» - киевский школьник Олег Крестовский, который хотя и обладал смазливой внешностью, по голосу и харизме сильно уступал Косте. Очевидно именно поэтому ни одна песня с его альбома «Озорная девчонка» хитом так и не стала.

Баллада о любви

С уходом из Ласкового мая, Костя основал собственную группу, которая так и называлась «Группа Кости Пахомова». В неё вошли бывшие участники ЛМ: Сергей Серков и Арвид Юргайтис, Александр Егунов (звукорежиссёр), концертный директор Михаил Хажинский (у него Костя жил первое время [5]), а также оператор Павел Томов.

В этот период, получивший великолепную раскрутку в Ласковом мае, Костя довольно часто привлекал внимание прессы. До нас дошли его интервью изданиям «Молодой ленинец» и «Московский комсомолец», из которых мы узнаём новые подробности. Оказывается, Костя был дискоманом и любил евродиско, однако помимо Modern Talking любил слушать Стинга, The Beatles [3], Def Leppard [2], «Nautilus Pompilius», Bon Jovi и Рода Стюарта [4][9]. В свободное от гастролей время Костя много читал (Пастернак, Мандельштам, Гумилев и Булгаков)[2][9] и занимался дзю-до. А его любимым блюдом было мороженое [1]!

Первый сольный альбом группы Кости Пахомова «Баллада о любви» вышел в августе 89-го, однако поскольку о его уходе из «Мая» почти никто не знал, предприимчивые пираты выпустили этот альбом как «Ласковый май - 9» или «Ласковое лето». В то же время прошлогодний альбом «Ласковый май-2» был перевыпущен как «нулевой» альбом Пахомова «Желаю счастья».

Помимо четырёх песен Сергея Кузнецова, с которыми Костя выступал ещё в Оренбурге, в альбом вошли три новых от Юрия Гука. Особняком стояла песня «Светлана», написанная Симоном Осиашвили и Виктором Чайкой, в это же самое время записавших для Юрия Шатунова легкомысленную песенку «На крыше». На песню «Светлана» был снят видеоклип, где Костя пел на фоне красивой Ленинградской белой ночи, гранитных набережных Невы и разводных мостов. Название песни вызвало бурное обсуждение в фанатской среде. Никто даже не сомневался, что Костя «посвятил» эту песню Светлане Разиной!

Юрий Гук тоже сотрудничал с Маем (именно его перу принадлежал музыкальный памфлет «Глупый филин», высмеивающий критика Юрия Филинова), и вскоре песню «Ты, я и море» Разин позаимствовал для своего юного солиста Андрея Гурова.

В своих поздних интервью Андрей признается, что старался, насколько это возможно, «перекрывать кислород» всем артистам, ушедшим из Ласкового мая. В своих интервью он неизменно говорил, что Костя просится обратно, в свою очередь, Костя утверждал, что Разин регулярно зовёт его назад [6]. Однако в фильме «Почём нынче Ласковые» Разин был подчёркнуто доброжелателен:

По словам Артура Гаспаряна, штатного критика Московского комсомольца (к слову, посвятившему Косте целых три статьи), когда певец достиг призывного возраста, его поклонницы организовали целый «комитет защиты Кости Пахомова», собираясь пикетировать Министерство обороны [8]!

Мы больше не Ласковый май

Такое символичное название имела концертная программа, с которой Константин и его группа гастролировали по стране после выхода первого альбома. Поскольку собственного материала у группы было слишком мало для сольного отделения, в концерты, как бы в нагрузку, включались выступления местных групп.

Воспоминания о том, как проходили эти концерты до нас донесла уфимская газета «Ленинец» за 1990-й год:

На вопрос Артура Гаспаряна о том, не хотел бы Костя вернуться в Ласковый май, но без Андрея Разина, тот ответит, что «уже вырос из этих детских штанишек [9]».

Тем временем, летом 1990-го в свет вышла книга Андрея Разина «Зима в стране Ласкового мая», в которой тот обвинил Костю в воровстве:

Влюблённый манекен

В 1991-м году уже повзрослевший Костя сыграл Женю в фильме малоизвестного режиссёра Виталия Макарова «Влюблённый манекен», в котором приняли участие такие известные актёры, как Борис Щербаков, Михаил Светин, Светлана Немоляева и Илья Олейников. Партнёршей Кости по фильму была Анна Тихонова – дочь всеми любимого Вячеслава «Штирлица» Тихонова, знакомая нам по своим ролям в таких перестроечных драмах, как «Шурави», «Комитет Аркадия Фомича» и «Взбесившийся автобус». Композитором фильма был Виктор Чайка, и Костя исполнил в нём несколько песен - уже в новых аранжировках.

Съёмки проходили в Ялте и Севастополе, где местные жители буквально пикетировали съёмочную площадку, чтобы посмотреть на своего кумира! [10]

Мне хочется надеяться

Съёмки продолжались почти год, но этот творческий простой Костя сумел преодолеть. В начале марта 1991-го он появился на телешоу "50/50", выступив во Дворце спорта «Динамо», после чего отправился на гастроли [10].

В 1992-м году вышел второй, менее известный альбом Кости «Мне хочется надеяться», в котором наметился уход от Диско Перестройки в сторону более современной поп-музыки на стыке синти-поп и рока. Таким образом, творчество Кости даже пережило «Ласковый май», к тому времени окончательно распавшийся.

К сожалению, за давностью лет и малой известностью альбома, которому не повезло появиться на свет на закате популярности диско перестройки, авторство большинства его песен нам не известно. Согласно достоверным источникам, к работе над альбомом приложил руку знаменитый гитарист-виртуоз Сергей Маврин, участник групп «Чёрный кофе», «Металлаккорд», «Ария» и «Кипелов». С его помощью старые аранжировки, отличавшиеся довольно примитивным синтетическим звучанием, уже не модным в начале 90-х, превратились в полноценные композиции с отчётливым фоном бас-гитары...

В 1992-м году на песню «Последний день весны» был снят видеоклип. К сожалению, и альбом, и клип были последними в творческой карьере Кости Пахомова. Новые песни так и не увидели свет, и в следующем 1993-м году музыкальная карьера певца окончательно завершилась. В интернет-подборках можно найти неизданные песни: «Весна», «Лето», «Люблю», «На мотоцикле» и «Солнце».

Что стало с амбициозными творческими планами артиста? Ведь он собирался поступать в консерваторию [3], продюсировать молодых музыкантов, наконец, выпустить диск на «Мелодии»? [6]. Ответ, скорее всего, нам давно известен...

Послесловие

Дальнейшие жизнь и творчество Константина Пахомова лежат в густом тумане. Слухами полнится земля, но мы не станем их пересказывать. Периодически о нём вспоминает Сергей Кузнецов и другие бывшие участники группы, не сообщая, впрочем, никаких подробностей. Даже съёмочная группа ток-шоу «Пусть говорят» не смогла разыскать Константина. Дверь в его оренбургской квартире никто не открыл, а соседи видели его лишь мельком и толком ничего о нём не знали.

В социальных сетях существует несколько фан-клубов Кости Пахомова, в которых его преданные почитатели обсуждают достоинства и недостатки песен, записанных тридцать лет назад, сравнивают вокал Кости с Шатуновским и клеймят Андрея Разина за то, что не давал Косте расти и развиваться в 89-м году. Периодически администраторы пабликов подбрасывают «дровишки» в виде слухов от людей, якобы видевших или знавших Костю. Существует также закрытый форум, на котором со своими поклонниками Пахомов, якобы, общается сам. Происходящее там своей мистикой напоминает спиритический сеанс.

Нам бы хотелось сделать эту биографию полнее и достовернее, поэтому если когда-нибудь её прочитает сам Константин Михайлович, редакция Диско Энциклопедии будет рада взять у него интервью, которое несомненно станет самым тёплым приветом его преданным поклонникам за последние 25 лет! А пока мы вынуждены поставить здесь точку.

Источники

• 1. О.Николаева - «Комедия в стиле "Ласковый май"», «Молодой ленинец», 7 октября 1989 г.
• 2. Игорь Шестаков - «Костя Пахомов: - "Стараюсь не быть звездой"» «Информал», 1989 г.
• 3. «Конкурент Шатунова?», «Комсомолец Донбасса», 1988 г.
• 4. Александр Каспаров - «О "Ласковых маях"», «Сельская молодежь», №5, 1989 г.
• 5. Александр Мусин - «"Ласковый май": слухи и факты», «Комсомольское племя», 11 ноября 1989 г.
• 6. «Комсомолец - наше время», июнь 1991 г.
• 7. «Ленинец», Уфа, 29 марта 1990 г.
• 8. Артур Гаспарян, «Московский комсомолец», 24 мая 1990 г.
• 9. Артур Гаспарян - «Константин Пахомов: "Я работаю сам по себе"», «Московский Комсомолец», 1991 г.
• 10. Артур Гаспарян - «Костя снова среди нас!», «Московский Комсомолец», апрель 1991 г.

Больше статей...

Вам это может быть интересно!

Больше статей...